Прочти рассказ Ирины Пивоваровой «Привет с далёкого севера!». В парах сделайте краткий пересказ, используя понятия «соблюдение социальной нормы», «отклоняющееся поведение», «социальные санкции». Выразите своё отношение к социальным санкциям, описанным в данном рассказе. ― Выделим в словах приставки и суффиксы, ― сказала Вера Евстигнеевна. ― Приставки будем выделять волнистыми чёрточками, а суффиксы прямыми… Я сидела и смотрела на доску. Рядом Люська с умным видом писала что-то в тетрадке. Мне было скучно. Приставки ― суффиксы, суффиксы ― приставки… За окном замяукала кошка. Интересно, чего она мяукает? На хвост ей наступили, что ли?.. Приставки ― суффиксы, суффиксы ― приставки… Скучища! ― Возьмите карандаши и подчёркивайте, ― сказала Вера Евстигнеевна. Я взяла карандаш, поглядела на Люську и, вместо того чтобы подчёркивать, написала на промокашке: «Здравствуйте высокая уважаемая Людмила Ивановна!» Люська старательно выделяла в тетрадке суффиксы и приставки. Делать ей нечего! Я стала писать дальше. «Вам пишет издалека ваша бывшая школьная подруга Людмила Семёновна. Привет с далёкого Севера!» Люська покосилась на мою промокашку и снова принялась выделять приставки. «…Как поживают ваши детки Серёжа и Костя? Ваш Серёжа очень красивый. А ваш Костя очень умный и замечательный. Я просто влюбилась в него с первого взгляда! Он у вас такой талантливый, прямо ужас! Он у вас сочиняет книжки для детей, потому что он у вас писатель. А ваш сын Серёжа ― дворник. Потому что он хоть и красивый, а бестолковый. Он плохо учился, и его выгнали из института». Люська бросила беспокойный взгляд на мою промокашку. Её, видно, тревожило, что я такое там пишу? «…А ваш муж Синдибобер Филимондрович очень злой. Он весь седой, и ходит с длинной бородой, и бьёт вас палкой, и мне вас ничуточки не жалко!» Тут я прыснула, и Люська снова недовольно на меня покосилась. «…А сами вы тоже уже старая тётенька. Вы толстая, как бочка, и худая, как скелет, и у вас спереди одного зуба нет». Тут я прямо давиться стала от смеха. Люська посмотрела на меня с ненавистью. «…А у нас всё по-прежнему. Мы живём от вас далеко, и по вас не скучаем, и никаких приставок и суффиксов не замечаем. Это всё мура и ерунда, и не хочется нам этого учить никогда!» ― Та-а-ак… ― услышала я вдруг за спиной и похолодела. Рядом со мной неизвестно откуда выросла фигура Веры Евстигнеевны! Я быстро прикрыла промокашку руками. ― Та-а-ак. Весь класс занимается, а Синицына, как всегда, увлечена посторонним делом. Дай-ка сюда то, что ты пишешь! Быстрее, быстрее! Я уже успела скомкать промокашку, но рука Веры Евстигнеевны повелительно протянулась… Вера Евстигнеевна вынула промокашку из моей вспотевшей ладони и развернула её. ― Интересно, чем это мы занимаемся на уроках? Учительница разгладила промокашку и, слегка откинув назад голову, стала читать: ― «Здравствуйте высокая уважаемая Людмила Ивановна!..» Класс насторожился. ― Между прочим, перед обращением ставится запятая, – ледяным голосом сообщила Вера Евстигнеевна. ― «…Вам пишет издалека ваша бывшая школьная подруга Людмила Семёновна…» Класс тихо захихикал. ― «Привет с далёкого Севера!» ― с невозмутимым лицом произнесла Вера Евстигнеевна. Класс захохотал. Я не знала, куда провалиться. А Вера Евстигнеевна читала громко и отчётливо: ― «Как поживают ваши детки Серёжа и Костя? Ваш Серёжа очень красивый. А ваш Костя…» С классом творилось что-то невообразимое. А учительница читала дальше. К моему ужасу, она не пропускала ни одного слова! Она читала очень спокойно, только всё сильнее и сильнее откидывала назад голову, только брови её ползли выше и выше: ― «…и его выгнали из института. А ваш муж Си… Синди…» Как? Тут что-то непонятное… ― Синдибобер, ― тихо сказала я. С моими ушами творилось что-то страшное. От них всей моей голове было горячо и неприятно. ― Ка-а-ак?! Класс на секунду замер. ― Синдибобер, ― повторила я. ― Синдибобер Филимондрович… И тут класс как будто взорвался. Все захохотали в полный голос. Как сумасшедшие! Валька Длиннохвостова, которая сидела слева от меня, вся красная как рак, тоненько и пронзительно визжала. Иванов, выпучив глаза и раскрыв рот, катался по парте. А толстый Бураков от смеха прямо повалился с парты, как мешок. Одна Вера Евстигнеевна не смеялась. ― Встань, Бураков! ― приказала она. ― Не вижу ничего смешного! И вообще, прекратите шум в классе! Бураков сейчас же вскочил. Хохот смолк, как по команде. В полной тишине учительница дочитала мою промокашку. Теперь все ждали, что будет дальше. Одна Длиннохвостова всё ещё давилась смехом за соседней партой. ― Ну что же, ― сказала учительница. ― Теперь мне всё ясно. Я всегда подозревала, Синицына, что для тебя приставки и суффиксы «мура и ерунда». И не только приставки и суффиксы! Класс снова насторожился. Сима Коростылёва с открытым ртом слушала каждое слово Веры Евстигнеевны и переводила взгляд с меня на неё и обратно. ПОЖАЛУЙСТААААА!!!!!!!!!!!!!!!!!❤

Вопрос школьника по предмету Обществознание

Прочти рассказ Ирины Пивоваровой «Привет с далёкого севера!».

В парах сделайте краткий пересказ, используя понятия «соблюдение социальной нормы», «отклоняющееся поведение», «социальные санкции». Выразите своё отношение к социальным санкциям, описанным в данном рассказе.

― Выделим в словах приставки и суффиксы, ― сказала Вера Евстигнеевна. ― Приставки будем выделять волнистыми чёрточками, а суффиксы прямыми…
Я сидела и смотрела на доску. Рядом Люська с умным видом писала что-то в тетрадке.
Мне было скучно. Приставки ― суффиксы, суффиксы ― приставки… За окном замяукала кошка. Интересно, чего она мяукает? На хвост ей наступили, что ли?.. Приставки ― суффиксы, суффиксы ― приставки… Скучища!
― Возьмите карандаши и подчёркивайте, ― сказала Вера Евстигнеевна.
Я взяла карандаш, поглядела на Люську и, вместо того чтобы подчёркивать, написала на промокашке:
«Здравствуйте высокая уважаемая Людмила Ивановна!»
Люська старательно выделяла в тетрадке суффиксы и приставки. Делать ей нечего! Я стала писать дальше.
«Вам пишет издалека ваша бывшая школьная подруга Людмила Семёновна. Привет с далёкого Севера!»
Люська покосилась на мою промокашку и снова принялась выделять приставки.
«…Как поживают ваши детки Серёжа и Костя? Ваш Серёжа очень красивый. А ваш Костя очень умный и замечательный. Я просто влюбилась в него с первого взгляда! Он у вас такой талантливый, прямо ужас! Он у вас сочиняет книжки для детей, потому что он у вас писатель. А ваш сын Серёжа ― дворник. Потому что он хоть и красивый, а бестолковый. Он плохо учился, и его выгнали из института».

Люська бросила беспокойный взгляд на мою промокашку. Её, видно, тревожило, что я такое там пишу?
«…А ваш муж Синдибобер Филимондрович очень злой. Он весь седой, и ходит с длинной бородой, и бьёт вас палкой, и мне вас ничуточки не жалко!»
Тут я прыснула, и Люська снова недовольно на меня покосилась.
«…А сами вы тоже уже старая тётенька. Вы толстая, как бочка, и худая, как скелет, и у вас спереди одного зуба нет».
Тут я прямо давиться стала от смеха. Люська посмотрела на меня с ненавистью.
«…А у нас всё по-прежнему. Мы живём от вас далеко, и по вас не скучаем, и никаких приставок и суффиксов не замечаем. Это всё мура и ерунда, и не хочется нам этого учить никогда!»
― Та-а-ак… ― услышала я вдруг за спиной и похолодела. Рядом со мной неизвестно откуда выросла фигура Веры Евстигнеевны!
Я быстро прикрыла промокашку руками.
― Та-а-ак. Весь класс занимается, а Синицына, как всегда, увлечена посторонним делом. Дай-ка сюда то, что ты пишешь! Быстрее, быстрее!
Я уже успела скомкать промокашку, но рука Веры Евстигнеевны повелительно протянулась… Вера Евстигнеевна вынула промокашку из моей вспотевшей ладони и развернула её.
― Интересно, чем это мы занимаемся на уроках?
Учительница разгладила промокашку и, слегка откинув назад голову, стала читать:
― «Здравствуйте высокая уважаемая Людмила Ивановна!..»
Класс насторожился.
― Между прочим, перед обращением ставится запятая, – ледяным голосом сообщила Вера Евстигнеевна. ― «…Вам пишет издалека ваша бывшая школьная подруга Людмила Семёновна…»
Класс тихо захихикал.
― «Привет с далёкого Севера!» ― с невозмутимым лицом произнесла Вера Евстигнеевна.
Класс захохотал. Я не знала, куда провалиться. А Вера Евстигнеевна читала громко и отчётливо:
― «Как поживают ваши детки Серёжа и Костя? Ваш Серёжа очень красивый. А ваш Костя…»
С классом творилось что-то невообразимое.
А учительница читала дальше. К моему ужасу, она не пропускала ни одного слова! Она читала очень спокойно, только всё сильнее и сильнее откидывала назад голову, только брови её ползли выше и выше:
― «…и его выгнали из института. А ваш муж Си… Синди…» Как? Тут что-то непонятное…
― Синдибобер, ― тихо сказала я. С моими ушами творилось что-то страшное. От них всей моей голове было горячо и неприятно.
― Ка-а-ак?!
Класс на секунду замер.
― Синдибобер, ― повторила я. ― Синдибобер Филимондрович…
И тут класс как будто взорвался. Все захохотали в полный голос. Как сумасшедшие!
Валька Длиннохвостова, которая сидела слева от меня, вся красная как рак, тоненько и пронзительно визжала. Иванов, выпучив глаза и раскрыв рот, катался по парте. А толстый Бураков от смеха прямо повалился с парты, как мешок.
Одна Вера Евстигнеевна не смеялась.
― Встань, Бураков! ― приказала она. ― Не вижу ничего смешного! И вообще, прекратите шум в классе!
Бураков сейчас же вскочил. Хохот смолк, как по команде. В полной тишине учительница дочитала мою промокашку.
Теперь все ждали, что будет дальше. Одна Длиннохвостова всё ещё давилась смехом за соседней партой.
― Ну что же, ― сказала учительница. ― Теперь мне всё ясно. Я всегда подозревала, Синицына, что для тебя приставки и суффиксы «мура и ерунда». И не только приставки и суффиксы!
Класс снова насторожился. Сима Коростылёва с открытым ртом слушала каждое слово Веры Евстигнеевны и переводила взгляд с меня на неё и обратно.
ПОЖАЛУЙСТААААА!!!!!!!!!!!!!!!!!❤

Ответ учителя по предмету Обществознание

Ответ:

Nurlybek said that he did not want to go to work.Nurlybek said that he did not want to go to work.Nurlybek said that he did not want to go to work.Nurlybek said that he did not want to go to work.Nurlybek said that he did not want to go to work.Nurlybek said that he did not want to go to work.Nurlybek said that he did not want to go to work.Nurlybek said that he did not want to go to work.