НАПИШИТЕ СОЧИНЕНИЕ СРОЧНО!!! Какую роль в данном фрагменте играют размышления Чичикова о Собакевиче («Эк наградил-то тебя Бог!.. Эх, если бы все кулаки!..»)? А Чичиков от нечего делать занялся, находясь позади, рассматриваньем всего просторного его <Собакевича> оклада. Как взглянул он на его спину, широкую, как у вятских приземистых лошадей, и на ноги его, походившие на чугунные тумбы, которые ставят на тротуарах, не мог не воскликнуть внутренно: «Эк наградил-то тебя Бог! вот уж точно, как говорят, неладно скроен, да крепко сшит!.. Родился ли ты уж так медведем, или омедведила тебя захолустная жизнь, хлебные посевы, возня с мужиками, и ты чрез них сделался то, что называют человек-кулак? Но нет: я думаю, ты всё был бы тот же, хотя бы даже воспитали тебя по моде, пустили бы в ход и жил бы ты в Петербурге, а не в захолустье. Вся разница в том, что теперь ты упишешь полбараньего бока с кашей, закусивши ватрушкою в тарелку, а тогда бы ты ел какие-нибудь котлетки с трюфелями. Да вот теперь у тебя под властью мужики: ты с ними в ладу и, конечно, их не обидишь, потому что они твои, тебе же будет хуже; а тогда бы у тебя были чиновники, которых бы ты сильно пощёлкивал, смекнувши, что они не твои же крепостные, или грабил бы ты казну! Нет, кто уж кулак, тому не разогнуться в ладонь! А разогни кулаку один или два пальца, выдет ещё хуже. Попробуй он слегка верхушек какой-нибудь науки, даст он знать потом, занявши место повиднее всем тем, которые в самом деле узнали какую-нибудь науку. Да ещё, пожалуй, скажет потом: «Дай-ка себя покажу!» Да такое выдумает мудрое постановление, что многим придётся солоно… Эх, если бы все кулаки!..» – Готова записка, – сказал Собакевич, оборотившись. – Готова? Пожалуйте её сюда! – он пробежал её глазами и подивился аккуратности и точности: не только было обстоятельно прописано ремесло, звание, лета и семейное состояние, но даже на полях находились особенные отметки насчёт поведения, трезвости, – словом, любо было глядеть. – Теперь пожалуйте же задаточек, – сказал Собакевич. – К чему же вам задаточек? Вы получите в городе за одним разом все деньги. – Всё, знаете, так уж водится, – возразил Собакевич. – Не знаю, как вам дать, я не взял с собою денег. Да, вот десять рублей есть. – Что же десять! Дайте, по крайней мере, хоть пятьдесят! Чичиков стал было отговариваться, что нет; но Собакевич так сказал утвердительно, что у него есть деньги, что он вынул ещё бумажку, сказавши: – Пожалуй, вот вам ещё пятнадцать, итого двадцать пять. Пожалуйте только расписку. – Да на что ж вам расписка? – Всё, знаете, лучше расписку. Не ровен час, всё может случиться. – Хорошо, дайте же сюда деньги! – На что ж деньги? У меня вот они в руке! Как только напишете расписку, в ту же минуту. – Да позвольте, как же мне писать расписку? Прежде нужно видеть деньги. Чичиков выпустил из рук бумажки Собакевичу, который, приблизившись к столу и накрывши их пальцами левой руки, другою написал на лоскутке бумаги, что задаток двадцать пять рублей государственными ассигнациями за проданные души получил сполна. Написавши записку, он пересмотрел ещё раз ассигнации. – Бумажка-то старенькая! – произнёс он, рассматривая одну из них на свете, – немножко разорвана, ну да между приятелями нечего на это глядеть. «Кулак, кулак! – подумал про себя Чичиков, – да ещё и бестия в придачу!» (Н.В. Гоголь. «Мёртвые души»)

Вопрос школьника по предмету Литература

НАПИШИТЕ СОЧИНЕНИЕ СРОЧНО!!!

Какую роль в данном фрагменте играют размышления Чичикова о Собакевиче («Эк наградил-то тебя Бог!.. Эх, если бы все кулаки!..»)?

А Чичиков от нечего делать занялся, находясь позади, рассматриваньем всего просторного его <Собакевича> оклада. Как взглянул он на его спину, широкую, как у вятских приземистых лошадей, и на ноги его, походившие на чугунные тумбы, которые ставят на тротуарах, не мог не воскликнуть внутренно: «Эк наградил-то тебя Бог! вот уж точно, как говорят, неладно скроен, да крепко сшит!.. Родился ли ты уж так медведем, или омедведила тебя захолустная жизнь, хлебные посевы, возня с мужиками, и ты чрез них сделался то, что называют человек-кулак? Но нет: я думаю, ты всё был бы тот же, хотя бы даже воспитали тебя по моде, пустили бы в ход и жил бы ты в Петербурге, а не в захолустье. Вся разница в том, что теперь ты упишешь полбараньего бока с кашей, закусивши ватрушкою в тарелку, а тогда бы ты ел какие-нибудь котлетки с трюфелями. Да вот теперь у тебя под властью мужики: ты с ними в ладу и, конечно, их не обидишь, потому что они твои, тебе же будет хуже; а тогда бы у тебя были чиновники, которых бы ты сильно пощёлкивал, смекнувши, что они не твои же крепостные, или грабил бы ты казну! Нет, кто уж кулак, тому не разогнуться в ладонь! А разогни кулаку один или два пальца, выдет ещё хуже. Попробуй он слегка верхушек какой-нибудь науки, даст он знать потом, занявши место повиднее всем тем, которые в самом деле узнали какую-нибудь науку. Да ещё, пожалуй, скажет потом: «Дай-ка себя покажу!» Да такое выдумает мудрое постановление, что многим придётся солоно… Эх, если бы все кулаки!..»
– Готова записка, – сказал Собакевич, оборотившись.
– Готова? Пожалуйте её сюда! – он пробежал её глазами и подивился аккуратности и точности: не только было обстоятельно прописано ремесло, звание, лета и семейное состояние, но даже на полях находились особенные отметки насчёт поведения, трезвости, – словом, любо было глядеть.
– Теперь пожалуйте же задаточек, – сказал Собакевич.
– К чему же вам задаточек? Вы получите в городе за одним разом все деньги.
– Всё, знаете, так уж водится, – возразил Собакевич.
– Не знаю, как вам дать, я не взял с собою денег. Да, вот десять рублей есть.
– Что же десять! Дайте, по крайней мере, хоть пятьдесят!
Чичиков стал было отговариваться, что нет; но Собакевич так сказал утвердительно, что у него есть деньги, что он вынул ещё бумажку, сказавши:
– Пожалуй, вот вам ещё пятнадцать, итого двадцать пять. Пожалуйте только расписку.
– Да на что ж вам расписка?
– Всё, знаете, лучше расписку. Не ровен час, всё может случиться.
– Хорошо, дайте же сюда деньги!
– На что ж деньги? У меня вот они в руке! Как только напишете расписку, в ту же минуту.
– Да позвольте, как же мне писать расписку? Прежде нужно видеть деньги.
Чичиков выпустил из рук бумажки Собакевичу, который, приблизившись к столу и накрывши их пальцами левой руки, другою написал на лоскутке бумаги, что задаток двадцать пять рублей государственными ассигнациями за проданные души получил сполна. Написавши записку, он пересмотрел ещё раз ассигнации.
– Бумажка-то старенькая! – произнёс он, рассматривая одну из них на свете, – немножко разорвана, ну да между приятелями нечего на это глядеть.
«Кулак, кулак! – подумал про себя Чичиков, – да ещё и бестия
в придачу!»
(Н.В. Гоголь. «Мёртвые души»)

Ответ учителя по предмету Литература

Ответ:

привет

Объяснение:

нет